обер-ефрейтора 14-й роты 203-го пехотного полка 76-й пехотной дивизии Людвига Влодовского, ефрейтора штабной роты 131-го пехотного полка 44-й пехотной дивизии Иоганна Губе и шофера лазарета 113-й пехотной дивизии ефрейтора Иоганна Либля. Посёлок Городище, 28.01.1943. Опрос проводил старший лейтенант Козлов.
Основные биографические данные военнопленных:
Военнопленный обер-ефрейтор Людвиг Влодовский, рождения 1915 года, немец, беспартийный. На Восточном фронте с начала войны.
Ефрейтор Иоганн Губе, 1914 года рождения, немец, беспартийный. Образование 8 классов, крестьянин, на Восточном фронте с начала войны.
Ефрейтор Иоганн Либль, 1914 года рождения, немец, беспартийный, крестьянин. На Восточном фронте с августа 1942 года.
Все военнопленные показали, что с началом окружения питание резко ухудшилось, что сильно повлияло на настроение солдат. «Немецкий солдат, – заявил военнопленный Влодовский, – если он сыт, он не унывает. Был бы желудок полный. Все остальное приложится».
Военнопленный Либль показал, что больным в лазарете не выдавали даже 150 граммов хлеба, которые обычно выдавали солдатам в подразделениях. Каждый день в лазарете умирали десятки людей. Многие больные открыто выражали свое возмущение тем, что их посадили на голодный паек. Некоторые открыто говорили о том, что «война им надоела до чертиков», что война большое несчастье для немцев, и прочее.
Военнопленный Иоганн Губе заявил, что окружение произошло раньше того времени, когда командование должно было завезти зимнее обмундирование. В его части валенки получили лишь единицы: «Холода усугубили наши страдания. Повторилось то, что было прошлой зимой. Только ко всему прибавилось ещё окружение».
Все военнопленные читали листовки т.т. Еременко и Рокоссовского, и листовку-ультиматум, а также слышали наши передачи. Военнопленный обер-ефрейтор Влодовский заявил:
«Десять дней тому назад я читал ультиматум, предъявленный командующему 6-й армией генерал-полковнику Паулюсу. Вместе со мной читала ультиматум вся наша рота. Я знаю, что не только я, но и все мои товарищи в душе ненавидят тех, кто отверг это спасительное для нас предложение, но мы люди маленькие и бессильны против генералов».
Ефрейтор Иоганн Губе показал следующее:
«Выйдя утром из блиндажа, мы нашли много листовок с ультиматумом, предъявленным из [неразборчиво]. Прочитав ультиматум и сообщение об его отклонении, весь наш взвод пришел в негодование. Мы пошли к командиру роты обер-фельдфебелю Готвальду и заявили ему о том, что просим передать командиру дивизии о том, что отклонение ультиматума чревато для нас гибельными последствиями, и что мы просим пересмотреть это решение. Обер-фельдфебель затопал на нас ногами и закричал: «Не ваше дело, глупцы, в эти вопросы вмешиваться» – и прогнал нас прочь».
Военнопленный ефрейтор Иоганн Либль показал следующее:
«Когда гул боя начал приближаться к лазарету, встал вопрос о том, оказать ли вооруженное сопротивление в случае атаки русских на лазарет. Подавляющее большинство работников, обслуживающего персонала и больных, в том числе и популярный в лазарете врач Геманн, были настроены на добровольную сдачу в плен. Старший врач Гертнер, член национал-социалистической партии, вместе с небольшой группой своих сторонников настаивал на том, что всем способным держать оружие нужно сражаться до последнего патрона. Это мнение не имело сколь-нибудь значительного влияния на [неразборчиво] лазарета. Втайне от группы Гертнера был подготовлен белый флаг, который и был выброшен с приближением русских к лазарету. Врач Гертнер и его сторонники пробовали было отстреливаться, но были смяты русскими».
Старший инструктор 7-го отделения политотдела 65-й армии старший лейтенант Козлов [подпись]